Бесплатный проезд в наземном транспорте Екатеринбурга для учащихся с 7 до 18 лет сохраняется, но существенно растёт цена за разовые поездки для взрослых. С 1 ноября пассажиров ждут серьезные изменения в тарифной сетке. Власти, анонсируя изменения, делают акцент на поддержке тех, кто регулярно пользуется общественным транспортом, и снижают стоимость проездных билетов.

После атаки с фуры в Иркутской области, которая была предпринята 1 июня, дроны впервые добрались до Тюмени своим ходом. Если в июне 2025 года Сибирь столкнулась с диверсией "с колёс", то удар по Антипинскому НПЗ указывает на появление у противника беспилотников с беспрецедентной дальностью полета либо на действие диверсионных групп. Это стирает последние безопасные рубежи для промышленности Урала и Западной Сибири.

В ночь на 7 октября тросы, натянутые над Антипинским нефтеперерабатывающим заводом в Тюмени, стали главным барьером на пути трёх дронов ВСУ. По данным источников, именно столкновение с ними вызвало крушение аппаратов. 

Это простое, но эффективное инженерное решение уже давно используется для прикрытия важных объектов в зоне проведения СВО, но оно почти не применялось в тыловых районах. Там, где дорогостоящие системы ПВО могут быть неэффективны против массовых низколетящих целей, любые препятствия выполняют роль защиты от прямых попаданий. Так технические тросы и провода на Антипинском заводе, оказались непреодолимым барьером на пути  механических камикадзе.

После падения летательных аппаратов, специалисты предотвратили детонацию. Взрывов и пожаров удалось избежать, а предприятие продолжило работу. 

Незначительные последствия атаки ощутили на себе жители микрорайона — возникли перебои с мобильной связью и ограничения движения. Но уже на следующий день всё пришло в обычный режим.

Тюмень — не первая цель в Сибири, но это качественно новая угроза. 1 июня 2025 года в Усольском районе Иркутской области дроны атаковали воинскую часть, будучи запущенными из фуры. Это была точечная диверсия. Атака же на Тюмень, судя по всему, была осуществлена дронами, которые преодолели путь до цели самостоятельно. 

Ключевой вопрос, который сейчас решают специалисты, изучая обломки, — модель дронов и их реальная дальность. Это позволит установить, могли ли они быть запущены с территории Украины или действовали с диверсионных точек внутри страны. Однако в условиях СВО результаты этого расследования, скорее всего, будут засекречены.

Версия запуска БПЛА с территории Казахстана не рассматривается, хотя в Интернете и появились слухи и сплетни подобного рода. Казахстан не заинтересован в каком-либо обострении отношений с Россией. Поэтому само предположение о возможности такого запуска с его территории расценивается как провокация. Но это не исключает усиления погранрежима на этом участке границы.

Угроза массовых атак дронов с большой дальностью полета теперь актуальна для всей глубинной территории России. 

Опыт Тюмени доказывает, что пассивная защита тросами может временно спасти конкретный объект, но не решает проблему системно. Создание летательных аппаратов с искусственным интеллектом, распознающим препятствия на расстоянии, сегодня является лишь вопросом времени. А, с учётом развития технологий, внедрение ИИ не окажет значительного влияния на их стоимость. 

Ущерб от дешёвого беспилотника, способного парализовать стратегический НПЗ либо другой важный военный или инфраструктурный объект, не сопоставим с его стоимостью. Требуется асимметричный ответ — переход к активной обороне. 

Натягиванием тросов - мера простая, но временная. Пора отрабатывать тактику воздушного боя с применением собственных дронов-перехватчиков. 

Война роботов уже перекинулась за Урал, и её правила диктует тот, кто контролирует небо.

Ситуация с подростковым вандализмом и хулиганством в Свердловской области перешла все мыслимые границы. То, что начиналось как единичные случаи лихачества, превратилось в тотальный террор со стороны несовершеннолетних, которые парализуют работу транспорта, измываются над гражданами и открыто бросают вызов государству. Очевидно, что система воспитания и охраны правопорядка дала сбой, и за это кто-то должен ответить.

Картина происходящего ужасает своей масштабностью и наглостью. В Екатеринбурге банда из более чем 30 подростков полгода безнаказанно терроризирует трамвайные маршруты на Вторчермете. Они залезают на крыши вагонов, бьют стекла, воруют огнетушители, кидают в трамваи камни и яйца. Апогеем стал выстрел в ногу водителю, пытавшемуся их утихомирить. Власти города, вместо того чтобы навести порядок, отказываются запускать новые трамваи «Кастор», опасаясь, что их уничтожат. Это беспрецедентный случай капитуляции муниципальной власти перед группой малолетних хулиганов.

В Артемовском ситуация не лучше. Местная банда открыто нападает на людей, включая взрослых мужчин, и терроризирует семьи, не брезгуя травлей беременных женщин и детей, об этом сообщается в телеграм-канале "Русская община Екатеринбург". Кредо правонарушителей: «Нас много, нас всегда защитят, нам ничего не будет». Эта фраза — приговор всей системе профилактики подростковой преступности. Подростки поняли главное - безнаказанность и силу стаи.

То, что обязанности полиции, комиссий по делам несовершеннолетних и молодёжных департаментов начали выполнять общественники, чей законный статус тоже вызывает много вопросов — ярчайший показатель полного провала государственных институтов.

Положительный опыт: работа может быть эффективной

На фоне общего коллапса отдельные примеры демонстрируют, что проблема решаема, когда к ней подходят профессионально и с личной ответственностью. 

Пока Екатеринбург и Артёмовский тонут в хаосе, в соседнем Берёзовском городском суде был применен системный подход, который стоит взять на вооружение всему региону. Вместо формальных бесед и постановки на учет, председатель суда Ирина Зиновьева инициировала содержательные профилактические беседы с подростками-правонарушителями и их родителями. Ключевое отличие — сосредоточенность на выявлении первопричин асоциального поведения. 

Специалисты стремятся понять, что толкает ребенка на правонарушение: семейное неблагополучие, конфликты в школе, влияние окружения или личностные проблемы.

Но главное — за каждым оступившимся подростком закрепляется персональный куратор. Разрабатывается индивидуальная программа социальной реабилитации, включающая не только психологическую поддержку, но и регулярные доверительные встречи с представителями суда и инспекторами по делам несовершеннолетних. Этот подход ломает шаблон безликой "профилактики", превращая ее в персональную работу по спасению каждого молодого человека. Практика показывает, что такой диалог действительно помогает несовершеннолетним встать на путь исправления.

Почему положительный опыт Берёзовского остается локальным явлением, в то время как целые районы Екатеринбурга и даже города вроде Артёмовского охвачены пламенем подросткового беспредела? Причины носят системный характер и лежат на поверхности.

1. Полиция и ПДН: формализм вместо работы. Реакция правоохранительных органов, как описывают пострадавшие, — это "медленные и неэффективные" действия. Стандартный ответ: "родителей привлекли к административной ответственности, детей поставили на учёт". Но это — не решение проблемы, а ее констатация. Постановка на учет в ПДН без плотной индивидуальной работы с подростком и его семьёй — пустая формальность. Полиция работает по факту свершившихся преступлений, не занимаясь их реальным предупреждением. У них нет стратегии, нет тактики упреждающих ударов, нет даже видимого присутствия в очагах напряжённости.

2. Муниципалитет и комиссии по делам несовершеннолетних: бездействие и перекладывание ответственности. Заявление мэра Екатеринбурга Алексея Орлова — "Рассчитываем на помощь ОВД, это их работа" — образец снятия с себя ответственности. Администрация города обладает огромным аппаратом, включая профильные департаменты по молодежной политике и образованию. Где их программы досуга? Где их воспитательная работа? Комиссии по делам несовершеннолетних, призванные координировать эту деятельность, либо бездействуют, либо их работа сводится к протокольным заседаниям. Они не видят проблему, пока она не выливается в ЧП.

3. Педагогические коллективы и система образования: утрата воспитательной функции. Школы, которые должны быть первым рубежом выявления девиантного поведения, эту функцию практически утратили. Где классные руководители, социальные педагоги, психологи? Почему они не бьют тревогу, когда их ученики ведут телеграм-каналы с видео своих "подвигов" и публично матерятся? Система образования сфокусирована на отчетностях и баллах ЕГЭ и забыла о воспитании гражданина.

4. Молодёжные организации: где «Движение первых», "Юнармия" и "Молодая гвардия"? Провозглашающие ценности патриотизма и служения обществу, оказываются абсолютно невидимыми в момент реального кризиса. Где их представители на этих улицах? Почему их мощный ресурс не работает на перехват подростков у уличных банд? 

Складывается впечатление, что все эти многочисленные структуры существуют в параллельной реальности, где проводят совещания, пишут отчеты и получают зарплату. А в это время на улицах городов идет война, и число её жертв только увеличивается.

Требуется не просто "ужесточить" или "провести профилактическую беседу". Требуется комплексный план действий, реализация которого должна быть поставлена на личный контроль высших руководителей: глав городов и лично губернатора Дениса Паслера. И этот план должен включать:

• Четкое персональное закрепление ответственности за каждую территорию за главой муниципалитета, начальником районного ОВД и председателем комиссии по делам несовершеннолетних.

• Массированное присутствие полиции в очагах напряжённости, вплоть до создания мобильных групп быстрого реагирования, работающих исключительно с подростковым вандализмом.

• Перезапуск работы КДН по берёзовскому образцу — с переходом от карательных к глубоко индивидуальным восстановительным программам. Но это должно быть не разовой акцией, а системой для всего региона.

• Плотную работу с родителями, вплоть до лишения родительских прав в случае систематического неисполнения обязанностей.

• Мобилизацию всех муниципальных ресурсов для организации досуга — но не для галочки, а с учетом запроса самой сложной молодежи. 

Ревизия всех спортивных объектов и клубов по месту жительства, анализ их состояния и охвата помогут выявить чёрные дыры на карте Свердловской области. Где встречаются подростки того же Вторчермета в свободное время? Где и как они учатся? Чем увлекаются, кроме нападений на транспорт и прохожих?

Тот, кто не способен обеспечить порядок и воспитание подрастающего поколения на вверенной ему территории, не имеет права занимать свою должность. 

Вопиющие случаи нарушения закона на Вторчермете и в Артемовском должны получить правовую оценку — это не проблема "плохих детей". Это итог профессиональной несостоятельности десятков чиновников, силовиков и педагогов, которые забыли, за что получают деньги из бюджета. 

Положительный опыт есть. Нужна лишь политическая воля, чтобы его тиражировать, и решимость — уволить тех, кто не справляется. 

Кто может возглавить такую работу? События последних лет говорят, что никто, кроме прокурора, у нас уже ни с чем справиться не может. Дожили до того, что без прокуратуры даже коррумпированных чиновников никто не увольняет, хотя уж в такой ситуации обычно и без надзорного ведомства всё ясно. Почему так происходит? "Скованы одной цепью", пел юный Слава Бутусов.