Полянин.РФ
Полянин.РФ
Выпуск 14
26 октября 2025 года
Дмитрий Полянин / РФ
Пока официальные отчеты говорят о стабильности, демографическая яма бесшумно поглощает будущее малых городов. На чью поддержку можно рассчитывать в этой тихой войне на истощение? Известный экономист и географ Наталья Зубаревич, выступая в книжном клубе Верхней Пышмы, вынесла суровый вердикт: успех определяют не государственные программы, а географическое положение, экспортный бизнес и — что самое ненадежное — личная заинтересованность собственников предприятий, которых она призвала оберегать.
Три фактора выживания малого города
Выживание и развитие промышленных городов, по мнению доктора географических наук Натальи Зубаревич, держится на трех ключевых факторах. Первый — географическое положение. Например, Верхней Пышме, где состоялась встреча учёного с участниками книжного клуба "Книги, кофе и другие измерения", повезло: город является внешней зоной Екатеринбургской агломерации. Фактически он примыкает к ЕКАД и образует единое целое с милионником. Это обеспечивает приток населения, ищущего более доступное жилье и использующего все плюсы мегаполиса. Как отметила Зубаревич: «Эволюционное воздействие ядра агломерации расширяется и захватывает этот город через внутренние трудовые миграции. Совсем другая ситуация в Ревде, где я тоже побывала».
В то же время большой город создаёт своим спутникам проблему спальных многоэтажек, где продаются студии по 24 квадратных метра. Это жильё превратится в гетто, считает эксперт. В нём нельзя полноценно жить, рожать и воспитывать детей. Для того, чтобы этого не произошло власти должны ограничивать застройщиков в городах, примыкающих к большому ядру: снижать этажность и вводить минимальные размеры жилых помещений.
Вторым определяющим фактором для благополучия городов является экспортная специализация градообразующего бизнеса. Крупное предприятие, работающее на экспорт (например, металлургический комбинат), обладает значительными ресурсами. Часть этих ресурсов оно может и должно инвестировать в развитие города, инфраструктуры и социальной сферы, чтобы поддерживать качество жизни и привлекать кадры. Везде, где этого не происходит, наблюдается большой отток молодёжи.
Самый ненадежный, но критически важный фактор - личная заинтересованность собственника в развитии места нахождения его предприятия. Если владелец бизнеса укоренен в регионе и лично заинтересован в развитии своей «малой родины», он будет вкладываться в город сверх формальной необходимости. Зубаревич подчеркнула: «Берегите своих уральских олигархов, они вам потребуются. Потому что это то поколение, которое выросло здесь и которому здесь не безразлично». В стране не так много мест, пожалуй, только в Татарстане и в Свердловской области, где миллиардеры живут там, где зарабатывают.
Будущее других городов, в том числе и в Свердловской области, выглядит весьма туманным. Отсутствие любого из трёх упомянутых факторов почти с неизбежностью свидетельствует о сокращении там населения и затухании активности.
Главные риски
Самый серьезный вызов сегодня, по мнению Зубаревич, — это идущий в стране «мутный передел собственности». «Когда нет гарантий прав собственности, люди, конечно, не так активны в развитии своего бизнеса. Вот это сейчас очень сильно влияет. Ни курс доллара, ни банковская ставка. А утрата гарантий собственности — это очень страшный риск», — подчеркнула она. Яркий пример — аэропорт Домодедово, который после смены владельца из процветающего хаба превратился в «пустое» место.
Смена владельцев крупного бизнеса, которая сейчас активно происходит в стране, ставит под удар стабильность городов. Новые собственники, получившие активы «дешево» в результате передела, часто не заинтересованы в долгосрочном развитии предприятия и территории. Их цель — быстрая прибыль.
Фундаментальным и долгосрочным риском, который усугубляет все остальные проблемы, является депопуляция и дефицит кадров. Исход молодежи лишает города будущего. Молодое поколение массово уезжает в крупные агломерации в поисках лучшего образования, работы (чаще в сфере услуг, а не на заводе) и качества жизни.
Промышленные предприятия сталкиваются с острой нехваткой кадров, особенно квалифицированных. Так, например, город Красноуральск с начала нулевых потерял 30 процентов населения. Что делать бизнесу? Развивать территорию или переключаться на вахтовый метод. Эксперт утверждает, что теперь альтернатив уже нет - только вахта. Молодёжь не идёт в индустриальный сектор. При этом классическое решение — вахтовый метод — упирается в государственную политику, затрудняющую трудовую миграцию из Средней Азии.
Третий риск - это конфликт между властью и бизнесом. Когда местные власти начинают «бодаться» с градообразующим предприятием, это наносит удар по городу. Муниципалитет, у которого и так мало ресурсов, теряет поддержку градообразующих предприятий. А они, в свою очередь, начинают сталкиваться с административными барьерами. В качестве примера Зубаревич привела ситуацию в Череповце, где новая власть начала «зачистку» от представителей компании «Северсталь», что уже привело к серьёзной дестабилизации.
Смена поколений собственников началась и скоро окажет самое непосредственное влияние на жизнь территорий. Даже при благоприятном стечении обстоятельств существует риск, что следующее поколение владельцев бизнеса не унаследует привязанности своих отцов.
Дети нынешних олигархов часто получают образование и живут за границей, и их связь с малой родиной ослабевает. Примеров в уральской истории предостаточно. Можно вспомнить тех же Демидовых, которые унаследовав богатейшие заводы своего отца Акинфия, тратили его капиталы в основном не на Урале. Будут ли новые наследники развивать родные территории — большой вопрос.
А что правительство?
В финале выступления Наталья Зубаревич дала четкий и жёсткий ориентир: у правительства сейчас только два приоритета – это СВО и повышение рождаемости. Всё остальное находится на периферии, считает учёный. Это значит, что малым городам и градообразующим предприятиям не следует рассчитывать на масштабные государственные программы развития и внимание. Их будущее зависит от собственной способности договариваться друг с другом и ценить человеческий капитал.
ЯРКИЕ ЦИТАТЫ
«Берегите своих уральских олигархов, они вам потребуются».
«Когда нет гарантий прав собственности, люди не так активны в развитии своего бизнеса. Это самый страшный риск».
«Вахта. Вахта. И еще раз вахта. ...По-хорошему надо щупать Среднюю Азию».
«У правительства только два приоритета сейчас – это СВО и депопуляция. Всё остальное на периферии».
«Поддерживайте свой клуб, если вы его любите. Покупайте что-то, кофе, книги. Вечных спонсоров не бывает. Эти точки сборки надо сохранять. Это сейчас дико важно».
СПРАВКА
Наталья Васильевна Зубаревич — доктор географических наук, профессор МГУ имени М. В. Ломоносова, один из ведущих российских экспертов в области социально-экономического развития регионов. Автор концепции «четырех Россий», которая описывает глубокое расслоение страны на разные типы территорий по уровню и динамике развития. Регулярно выступает с лекциями и экспертной аналитикой.
Георгий Крушинский / РФ
Последний оплот гражданской самостоятельности – местное самоуправление – в Свердловской области переживает свою финальную стадию ликвидации. Приставка «само-» больше не нужна. Почему губернатор Денис Паслер, вместо того, чтобы выстроить координацию, усиливает субординацию и собирает все нити управления в одних руках? И к чему приведёт опасная игра в тотальное доминирование?
Контрольный выстрел в голову
Путь от прямых выборов городского головы, проходивший через кривые суррогаты сити-менеджеров, вывел спустя полтора десятилетия к создания системы фактического назначения градоначальников. Ещё недавно определение мэров через конкурсную комиссию, где половину членов назначал губернатор, а другую – гордума, казалось верхом административного контроля. Но новая процедура – это уже не контроль, это прямое указание на того, кто должен стать главным местным начальником. Губернатор получает эксклюзивное право формировать шорт-лист кандидатов. Депутатам на местах остаётся лишь ритуально проголосовать за одного из «предложенных товарищей».
Анализ церемониала удручает своей безальтернативностью. Фактически, это создание закрытого клуба публичной власти. Если бы не массовые аресты членов этого кружка, которые уже никого не удивляют, то можно было бы предположить насаждение нового дворянства. Парадокс в том, что высокий статус никому и ничего не гарантирует. Не только губернатор имеет право произвольно менять глав городов - сами руководители регионов находятся в том же положении.
Аракчеевщина на пороге
Когда исчезает самостоятельность, улетучивается и ответственность перед тем, кого мэр должен представлять – перед местным сообществом. Его благополучие и карьера теперь зависят исключительно от благосклонности главы региона. К чему это приведёт на практике?
Представьте ситуацию: в городе назревает мусорный кризис. Старый полигон переполнен, нужен новый. Местные жители выступают против любого варианта вблизи своих домов. Они начинают писать петиции, обращаться во все инстанции, созывать сходы и другими способами нарушать спокойную жизнь чиновников.
Мэру, избранному народом, пришлось бы искать компромисс, вести диалог, рисковать своим рейтингом. Сейчас всё проще. Порядок будет важнее любого диалога. Эдакая припудренная и подкрашенная аракчеевщина XXI века.
В такой системе мэры перестают быть самостоятельными субъектами управления, а становятся смотрящими, проводниками воли сверху, что не располагает к какой-либо инициативе. Зачем устраивать самодеятельность и суетиться, обращать внимание на местных людишек и вникать в их дела, если для здоровья и перспектив достаточно просто выполнять приказы?
Палка о двух концах
Казалось бы, губернатор Денис Паслер теперь может всё. Но власть - это палка о двух концах. Сосредоточив в своих руках все рычаги, он теперь лично несёт ответственность за каждый провал на местах. Авария в ЖКХ, невывоз мусора или скандал с очередным арестованным мэром – всё это теперь будет бросать тень лично на него.
Сравним с другими регионами. Татарстан, Самарская, Челябинская и Оренбургская области, Удмуртия – они сохранили у местной власти элементы самостоятельности. Свердловская область вместе с Красноярским краем, Нижегородской и Вологодской областями и республикой Марий Эл выбрала путь жёсткой централизации. Это говорит о том, что выбор между моделями организации местной власти всё-таки был. Но мы отдали предпочтение самому простому и грубому варианту.
Перспективы для региона туманны. Закрытая политическая система, лишённая обратной связи и живительной энергии народа, обречена на вырождение и деградацию. Ликвидация местного самоуправления – это не укрепление государства, а его ослабление. Это осознанный отказ от конституционных принципов, шаг назад к унитарной, иерархической модели, которая столетия назад доказала свою неэффективность, а в последствии и нежизнеспособность.
Власть, стремящаяся к абсолютному контролю, создаёт не процветающее общество, а музейную реконструкцию аракчеевских военных поселений. И в этой реконструкции у городов Свердловской области больше нет своего голоса. Теперь у них есть только прикрученные сверху головы. Органчики.
Ностальжи
15 лет назад, 8 сентября 2010 года, Виктор Якимов, который сейчас занимает пост заместителя председателя Законодательного Собрания Свердловской области и работает в комитете по региональной политике и развитию местного самоуправления, опубликовал своё мнение о введении должностей сити-менеджеров в городах России. Вот, что он тогда написал:
"Не могу не высказаться на тему мне близкую, благодаря службе на посту избранного (и не единожды подтвердившего доверие избирателей) главы Каменск—Уральского — третьего по численности населения города Свердловской области.
Во-первых, местное самоуправление является независимым от других уровней власти.
Во-вторых, только «на местах» может приниматься решение о назначении сити-менеджера, причём только с одобрения жителями на публичных слушаниях или референдуме.
И, в-третьих. Каждую свою предвыборную кампанию, на каждой встрече с избирателями я говорил: «Вы, ждёте от меня, так же как и от других кандидатов в мэры, что я сейчас буду рассказывать вам о своей избирательной программе. Говорю вам сразу – у меня нет такой программы… Я пришел к вам, чтобы вместе с вами формировать программу развития города на многие годы!»
В этом, по моему убеждению, и заключается суть и дух местного самоуправления".
Георгий Крушинский / РФ
На днях был опубликован указ, который внёс изменения в состав комиссии по совершенствованию государственного управления и структуры органов государственной власти Свердловской области.
Тут же появились догадки и предположения о том, что всё неспроста. Якобы новый губернатор Свердловской области Денис Паслер в самое ближайшее время представит новую схему правительства и своего аппарата. Некоторые комментаторы так и отписали, что "в резиденции что-то мутят" и "ждите изменений".
Аналитики начали вчитываться в имена людей, которым глава региона доверил провести реформу власти. Но мы вынуждены всех разочаровать. О реформе речи не идёт.
Что на самом деле изменилось, так это список комиссии, который был скорректирован строго по формальным причинам. Кстати, такие же изменения происходили совсем недавно, но это не вызвало никого интереса: исключили из состава отставленного Евгения Куйвашева и включили вновь назначенного Дениса Паслера.
В нашумевшем документе правки были вызваны теми же обстоятельствами: Василий Козлов заменил Олега Чемезова, а Сергей Никонов - Ивана Детченю.
С улыбкой можно отметить, что члены комиссии - Марина Обрубова, Игорь Ромшин и Владимир Шахматов - получили повышение на один пункт. Раньше они занимали позиции с шестой по восьмую, а сейчас с пятой по седьмую. Видимо, юристы увидели, что пункт 5 утратил силу ещё в 2023 году и смотрится как-то странно без человека. Поэтому они просто подняли список на одну строчку, чем и повысили позиции членов комиссии.
Тем не менее, на один нюанс обратить внимание всё же следует: Василий Козлов во втором пункте, хотя и именуется заместителем губернатора, получил функционал вице-губернатора. Точно также, как в 2021 году в состав комиссии был внесён на тот момент ещё замгубернатора Олег Чемезов.
Александр Захаров / РФ
Жители Екатеринбурга и области массово жалуются на «лагающие» популярные мессенджеры. Официально — борьба с мошенниками. Неофициально — первый шаг к тотальному цифровому контролю. Что ждёт нас за фасадом «частичных ограничений»?
Анатомия «сбоя»: технологии против свободы
Что на самом деле происходит с Telegram и WhatsApp*? Звонки обрываются на полуслове. Сообщения зависают в цифровом небытии. Официальная версия Роскомнадзора: "частичные ограничения для борьбы с мошенниками". Но почему тогда главный канал мошенничества — обычная мобильная связь — продолжает работать? Не секрет, что злоумышленники успешно освоили "Вконтакте" и уже обосновались в новом "Максе".
Истинная причина ограничений в другом. Государство больше не готово мириться с цифровыми анклавами, неподконтрольными силовикам. Шифрование Telegram и WhatsApp* стало для них символом неуправляемости. Это не борьба с преступностью. Это борьба за контроль.
Алгоритм ограничений кроется в «черных ящиках», которые с августа 2023 года установлены во всех сетях у операторов связи и провайдеров. Об этом отчитался руководитель Роскомнадзора Андрей Липов. Сокращённо их называют ТСПУ, а расшифровывается аббревиатура как "технические средства противодействия угрозам". Это система тотального контроля, работающая в режиме полной секретности. Операторы не имеют к ней доступа — управление осуществляется исключительно Роскомнадзором.
Как это работает? Представьте гигантский фильтр, через который проходит весь интернет-трафик страны. Он может блокировать запрещенные сайты и замедлять работу любых сервисов — как это уже происходило с известной видео-платформой. Неясно пока, способна ли система выявлять нужные сообщения и мониторить конкретные адреса. Если нет, то это лишь дело времени.
Риторический вопрос: если цель — безопасность, почему ограничивается работа легальных мессенджеров? Ответ становится очевиден, когда понимаешь масштабы проекта. Это не просто борьба с преступностью — это строительство цифровой крепости. Нас защищают от «внешних угроз». Но настоящая угроза может оказаться ближе, чем кажется.
Китайский сценарий: урок для России
Куда ведёт этот путь? Достаточно взглянуть на Китай. Его «Великий Файрвол» — не просто система блокировок. Это неявный, сложный и утончённый инструмент цифровой изоляции и цензуры. Он не просто запрещает — он фильтрует, замедляет и перенаправляет трафик, выискивая «опасные» ключевые слова.
Россия движется именно в этом направлении. Сначала — борьба с «экстремизмом», затем — с «фейками», теперь — с «мошенниками» в мессенджерах.
Поправки в законы «О связи» и «Об информации, информационных технологиях и защите информации», получившие неофициальное название «закон о суверенном Рунете», вступили в силу с 1 ноября 2019 года. Именно с этой даты можно начинать отсчёт сворачивания интернет-вольницы россиян. Логика одна: любая неподконтрольная коммуникация — угроза.
Опыт КНР доказывает, что такая система жизнеспособна. Но ценой становится цифровое гетто. Следующий логичный шаг — искусственное замедление зарубежных сервисов, чтобы сделать их использование невыносимым. И у граждан не останется выбора.
Помните советские анекдоты: "Я тебе попереключаю!" и "Слушайте песню «Валенки»"?
Цифровое будущее по-русски или по-китайски?
На что нас толкают? На переход в отечественные аналоги. Флагман — мессенджер MAX, чье название наводит на мысли о министре цифрового развития Максуте Шадаеве. Это не просто бизнес-проект. Это инструмент полного контроля. Заявленная интеграция с госуслугами и образованием — троянский конь. Уже сейчас платформа становится фактически обязательной для учителей и госслужащих. Классные руководители повсеместно переводят общение с родителями в MAX. И это только начало.
Граждане реагируют по-разному. Кто-то судорожно ищет VPN. Кто-то смиряется. Кто-то не замечает разницы. Но суть в одном - поле для маневра сужается.
«Цифровой суверенитет» на практике означает, что ваш диалог с другом так же важен для государства, как и переписка чиновника. Мы должны добровольно сменить ключи шифрования, недоступные надзирающим органам, на протоколы, которые зафиксируют все наши слова и действия. Задумайтесь, мы находимся всего в одном шаге от предсказанных фантастами мыслепреступлений.
Вывод неутешителен. Под предлогом борьбы с угрозами в России выстраивается система китаизированного интернета. Свободный обмен сообщениями затрудняется. А единственно верным каналом связи объявляется тот, где за вами гарантированно присматривает Большой Брат.
В "Чёрном альбоме" Виктора Цоя есть песня, в которой звучат слова на все времена: "следи за собой, будь осторожен".
* WhatsApp принадлежит Meta Platforms Inc. , которая запрещена на территории РФ как экстремистская.
Ольга Максимова / РФ
Правительство Свердловской области приняло странное решение - продать 50% акций футбольного клуба "Урал". Почему не 100, или хотя бы 51? Главный вопрос не в том, кто купит эту долю, а в том, зачем? Новый владелец получит не клуб, а головную боль в комплекте с чиновниками.
Постановление губернатора Дениса Паслера о продаже акций ФК «Урал» выглядит как попытка региональных властей привлечь дополнительное финансирование, но сохранить при этом полный контроль. Номинальная цена в 12 млн рублей — это просто формальность. Реальная стоимость — это обязательство покрывать гигантские убытки. В 2023 году они составили 600 млн рублей.
Команда, основанная ещё в 1930 году и носившая гордое имя «Уралмаш», второй год влачит жалкое существование в ФНЛ, не в силах вернуться в элиту. А что такое ФНЛ? Это не просто другой дивизион. Возможно он и снится перворазрядникам, но мастера живут этажом выше.
Вылет "Урала" из Премьер-лиги стал приговором не только неэффективной модели управления, но и поставил множество вопросов по персоналиям, которые не сеют, не пашут, но кушают хорошо.
Куда приведет эта сделка? Вариантов несколько, и ни один не выглядит безоблачным. Покупка кем-то из сегодняшних спонсоров - наиболее вероятный сценарий. Интерес могут проявить те, кто уже давно в доле — например, представители «Группы Синара» или другие члены попечительского совета. Это идеальная схема, чтобы получить легальный доступ к бюджетным вливаниям и оптимизировать своё участие и расходы.
Приход внешнего инвестора - это как покупка квартиры с жильцами. Любой адекватный инвестор, взглянув на структуру совета директоров, спросит: «А что я смогу решать?». Ничего. 50 на 50 — это пат. Любое стратегическое решение можно заблокировать. Смена директора клуба, главного тренера, крупная трансферная сделка, ребрендинг — всё будет упираться в согласование. Полусобственник — это всего лишь кошелек с правом совещательного голоса.
Третий прогноз - это провал продажи. Если покупатель не найдётся, или стороны не договорятся, клуб ждет медленное угасание. Бюджетное финансирование будет сокращаться, долги — расти. Без серьезных инвестиций о возвращении в РПЛ можно забыть. «Урал» рискует навсегда застрять в лиге пустых трибун.
История доказывает: государство — плохой менеджер. Оно не умеет эффективно тратить деньги, заключать жесткие контракты и нести ответственность за провалы. Профессиональный футбол — это бизнес, а не социальная программа. Продажа 50% — это не частно-государственное партнерство. Это коррупционная схема в чистом виде. Она позволяет и дальше качать бюджетные деньги в клуб без каких-либо обязательств с его стороны.
Но представим чудо - пришёл честный инвестор, который любит футбол и готов работать на результат. Однозначно потребуется смена управленческой команды. Но как это сделать при паритете? Ему остаётся надеяться только на то, что Денису Паслеру, который подписал постановление о продаже клуба, судьба уральского футбола тоже небезразлична. Иначе полусобственник получит полуфутбольный клуб, а через пару лет мы вернёмся в ту же точку.
Подпишись!